Джульетта в сериале Гримм — провал сценаристов, а не героини
Сказки братьев Гримм оживают в полицейском сериале «Гримм», где фантастика переплетается с привычным форматом «дела недели». Но на фоне всей этой динамики Джульетта (Элизабет «Битси» Таллок) превращается в один из самых пресных и раздражающих элементов шоу. Её вводят как подругу протагониста Ника (Дэвид Джунтоли), и вместо того чтобы развить в интересную героиню, сценаристы делают из неё полную противоположность. Джульетта — один из главных провалов «Гримма»: каждая её трансформация — от человека к везену и убийце — выходит бледной и неубедительной. Она мечется между крайностями, так и не обретая глубины или сложности. А ведь другие женщины в сериале получились многогранными — почему же Джульетту обделили?
Джульетта начинается как простая подруга Ника в «Гримм»
С самого появления Джульетта выглядит довольно блекло: она — девушка Ника, и на этом её роль в первых сезонах в основном исчерпывается. Получает типичное для того времени обращение с женскими персонажами: личность сводится к роли заботливой и поддерживающей партнёрши. Она держит Ника за руку после тяжёлого дела, закрывает глаза на его подозрительные секреты с книгами о везенах. Её отсутствие любопытства и нормальных человеческих реакций делает сцены с ней — обычно прилепленные в конце эпизода — скучными и разочаровывающими.
Самое досадное — у неё вообще нет характера. Как и многие любовные интересы раньше, она служит лишь для продвижения сюжета и арки Ника. Её похищают, травят, вводят в кому — и всё это подаётся так, чтобы мы сочувствовали Нику. Потом она возвращается на место «собственности» Ника, немного поныв и покорно заявляя о любви. Отношения подразумевают компромиссы, но жертвовать жизнью на каждом шагу — это уже перебор. Тётя Ника предупреждала оставить Джульетту, он не послушал — и вот последствия, включая попытки раскрыть ей мир везенов.
После потери памяти Ник меняет тактику и упорно скрывает правду, даже когда она проявляет интерес. Запрещает друзьям говорить — и сам провоцирует её психический срыв: она тонет в фантастическом мире, который никто не объясняет. Эта фаза немного сдвигает фокус на Джульетту, но всё равно через призму Ника — она беспокоится о чувствах к нему, а не о странностях вокруг. По сравнению с галлюцинациями и снами Хэнка (Рассел Хорнсби), её робкие попытки докопаться до истины выглядят вяло, особенно растянутые на сезон. В итоге Джульетта лишена инициативы и убеждённости, чтобы стать запоминающейся, даже с большим экранным временем.
Джульетта слишком сильно очернена в «Гримм»
Если человеческая Джульетта страдает от устаревших стереотипов, то её форма гексенбиста уходит в другую крайность — так резко и неубедительно, что это шокирует. Опять всё из-за Ника: ей приходится превратиться в женщину, пытавшуюся её убить, и переспать с Ником в этом облике, чтобы вернуть ему силы гримма. Травма? Ещё какая. Потом она обнаруживает себя везеном и боится довериться партнёру, которого поддерживала безоговорочно, — вдруг он её убьёт. Это могло стать основой крутой истории происхождения злодейки, особенно когда страхи частично сбываются: Ник не может на неё смотреть. Но вместо этого её лишают эмпатии, делая злодейкой слишком уж карикатурной.
С самого начала реакции Ника и Джульетты преувеличены: она мгновенно становится агрессивной и злобной, провоцируя поцелуй в изменённом виде. Как ни старается Таллок, её игра тонет в абсурдных и внезапных решениях героини. Неубедительность злодейки растёт из изначальной безликости: с опорой только на преданность Нику, её тёмная сторона лишена той вкусной нюансировки, которую мы любим в историях падения. Кажется, будто ей сделали лоботомию, выкачав всю эмпатию, — отсюда бессердечные поступки и убийства в 4 сезоне.
Усугубляет Ник: теперь Джульетта может постоять за себя, не нуждаясь в защите, и проявляет характер (хоть и в виде слепой ненависти) — а он решает, что с ней что-то не так. Ник винит себя за трансформацию, снова не давая ей выйти из его тени. Но шоу боится показать это с плохой стороны: Ник остаётся безупречным героем, Джульетта — переигрывающей злодейкой. Это подчёркивает его лицемерие: он дружит с везенами, а потом встречается с бывшей врагиней — тоже гексенбистом Адалинд (Клэр Коффи). Их роман шоу рисует красиво, с сложной аркой искупления Адалинд, — и это бьёт по Джульетте: почему в её рост не вложили столько же мысли и нюансов?
Почему «Гримм» не может правильно раскрыть Джульетту?
Финальная трансформация в Еву обещает больше всего, но выходит самой разочаровывающей: мы скрипим зубами от каждого повторяющегося момента её возвращения. В середине 5 сезона воскрешение Джульетты как хладнокровной убийцы Евы вызывает коллективный стон. Если первый сезон случайно лишил её потенциала и симпатии, то здесь Еву намеренно делают пустышкой — оболочкой без эмоций и человечности. Даже попытка трогательного момента в финальном сезоне, где Ева прощает Нику прошлое, тонет в роботизированных диалогах, делая сцену поверхностной и случайной. Снова Джульетта/Ева — в разряде забываемых.
От антигероини Адалинд до настоящей крутости с подростковым бунтом Трубель (Жаклин Тобони) — «Гримм» умеет создавать ярких женщин. Но Джульетту швыряют в крайности: от пассивного ничто к пылающей ярости и ледяной жестокости, не давая пробиться сложности. Словно шоу переусердствует, компенсируя старый стереотип, и слепо набивает в героиню черты, на слабом фундаменте не держащиеся. Плюс, сглаживая тёмные стороны Ника, они вредят своим усилиям, ещё больше губя симпатию к Джульетте. В целом актёры «Гримма» отлично уносят в волшебный мир, но с Джульеттой что-то пошло не так.
